Специалисты советуют: если пара пытается зачать ребенка больше года и беременность не наступает, пора идти к врачу. Но многие, особенно мужчины, откладывают это мероприятие всеми силами. Мало кому хочется услышать: «Это мужское бесплодие». Звучит как приговор, лучше уж жить в неведении.

На самом деле, несмотря на страшное для многих слово, бесплодие сегодня эффективно лечится, причем не во всех случаях нужно прибегать к ЭКО.

Сегодня мы обсудили с врачом-урологом Евгением Щербаковским, как проходит лечение мужского бесплодия, что изменилось в последние годы и как перестать бояться похода к урологу.

— Как мужчины относятся к походам к урологу? Насколько правдиво представление о том, что они избегают этого всеми возможными способами?

— Правдиво на 100 процентов. Если сравнить количество гинекологов и урологов в России, то можно предположить, что женщин в стране в разы больше, чем мужчин. Но мы знаем, что мальчиков и девочек рождается примерно одинаковое количество. На самом деле просто мужчины не ходят к урологам, поэтому и врачей таких значительно меньше. 

К урологам записываются, только если есть очень серьезные жалобы, которые беспокоят много лет. Допустим, у мужчины хронический простатит — это означает, что у него ноющие, тянущие боли, но не слишком интенсивные. Такой мужчина в среднем будет ждать 5–10 лет перед тем, как обратиться к урологу. В итоге болезнь запущенная, есть серьезные фиброзные изменения предстательной железы и лечить уже значительно сложнее.  

Конечно, хотелось бы, чтобы мужчины обращались к урологам регулярно, проверяли свое здоровье.  

— Почему мужчины боятся идти к урологу?

— Чаще всего это какие-то страшные мифы о том, как проходит прием. Например, истории про жесткий ерш, который уролог обязательно засунет глубоко и несколько раз провернет. Или металлическую ложку с острыми краями, которой соскребут весь мочеиспускательный канал. И потом, конечно, несколько дней все будет болеть и мочиться будешь, как через осколки битого стекла. Я такие страшилки слышал многократно. 

— У этих страшилок есть реальная подоплека?

— У нас действительно есть инструмент для взятия мазка из уретры — урогенитальный зонд. Это очень информативный способ для выявления половых инфекций. Я на приеме всегда сначала показываю этот инструмент, что он маленький, точь-в-точь как та палочка, которой берут мазок на ковид из горла. Объясняю, что процедура занимает несколько секунд, вводят инструмент неглубоко и никаких сильных болевых ощущений не будет. 

В случае, если пациент никак не согласен, можно вместо этого взять мочу. И, конечно, мазок берут не на каждом приеме — если пациент пришел с другой проблемой, он может и не понадобиться.

— Что еще происходит на приеме у уролога?

— Основная часть приема, особенно если речь про бесплодие, — это разговор. Я говорю с пациентом о его половых партнерах, о случаях беременности половых партнерш до этого, о каких-то изменениях в интимной сфере. Часто по результатам такого разговора можно дать простые рекомендации, чтобы у партнерши наступила беременность. И никакого лечения может не понадобиться. 

Второе — это физикальный осмотр, во время него тоже ничего страшного не происходит. В основном мы оцениваем половые органы, в том числе размер яичек, ищем какие-то изменения, которые могут броситься в глаза. Иногда прямо на приеме удается найти заболевание, которое приводит к плохой спермограмме. Например, самая частая причина — это варикоцеле, варикозное расширение вен семенного канатика. Из-за него могут возникнуть проблемы с созреванием сперматозоидов в мошонке. Соответственно, эту причину можно устранить очень простой хирургической коррекцией.

— Как вообще ставят диагноз «мужское бесплодие»?

— На нашем медицинском языке «бесплодие» — это значит, что не получается зачать ребенка. При этом есть определенные сроки. Если пара до 30 лет, то это один год регулярных половых контактов без предохранения. Если партнерша старше 30, то мы даем срок полгода. 

Бесплодие — это то, что происходит в паре, а не у одного конкретного человека. Поэтому мы не ставим диагноз просто по спермограмме. Как мы знаем, одного сперматозоида достаточно, чтобы произошло зачатие, так что одинаковые показатели спермограммы у разных людей могут привести к совсем разным результатам. Поэтому, если показатели спермограммы плохие, но пара не пыталась зачать ребенка — ни о каком бесплодии мы не говорим.

— А если спермограмма хорошая, это означает, что проблем с мужской стороны нет?

— Нет, не всегда. Часть случаев связана с тем, что генетический материал в сперматозоидах созревает неправильно. Это так называемая фрагментация, деление частей, цепочек ДНК, при этом генетический материал попадает в яйцеклетку и может приводить к оплодотворению, но не приводит к развитию эмбриона. 

При одних фрагментациях ДНК, если цепочки не сильно разделены, яйцеклетка сама по себе может как бы их склеить и эмбрион будет развиваться нормально. В других случаях без медицинского вмешательства ничего не получится.

— Хорошо, диагноз поставлен. Какие возможны методы лечения?

— Конечно, они зависят от причины бесплодия. Например, в случае с фрагментаций: на созревание генетического материала могут влиять разные факторы, как правило, внешние. Это может быть термическая нагрузка — если у мужчины была повышенная температура в течение последних трех месяцев, это может привести к изменениям в данном конкретном анализе. Это может быть интоксикация. В этих случаях проблема пройдет сама, нужно просто подождать. 

Частая причина — это окислительный стресс: сперматозоиды проходят из яичек через придатки и в придатках могут повреждаться. В таком случае бывает достаточно консервативной терапии — назначают таблетки, которые убирают этот окислительный стресс, и через какое-то время фрагментация ДНК уменьшается. 

В более сложных случаях, при тяжелой фрагментации ДНК мы можем извлечь сперматозоиды непосредственно из яичка, пока они еще не прошли придаток, где происходят эти повреждения. Затем эти сперматозоиды используют для вспомогательных репродуктивных технологий, когда яйцеклетку оплодотворяют в пробирке.

— В каких случаях переходят к вспомогательным репродуктивным технологиям, таким как ЭКО?

— Как правило, если пара молодая, мы всегда пробуем сначала консервативную терапию или хирургическое лечение, если оно потребуется. Если партнерша уже выходит из репродуктивного окна, например ей больше 40, то тогда мы долго не ждем и применяем репродуктивные технологии. Потому что в этом случае самостоятельная беременность намного менее вероятна и у ЭКО больше шансов.

Кроме того, есть длительность лечения. Здесь четких границ нет: например, год или два лечения — и переходим к плану Б. Просто исходим из разумных сроков, если долго ничего не помогает, то мы предлагаем делать ЭКО. 

— Бывают варианты, когда ЭКО и другие вспомогательные технологии тоже не помогут?

— Да, бывают, хотя они довольно редкие. Как правило, у мужчин это два варианта: либо яички отсутствуют по каким-то причинам, не развились или удалены, либо есть так называемые изменения Y-хромосомы, из-за которых сперматозоиды вообще не развиваются. Вот при такой проблеме, ее еще называют делеция AZF-локуса, к сожалению, вряд ли что-то поможет. Тогда используется донорская сперма. К большому счастью, это крайне редкая патология. В остальных случаях мы можем помочь.

— Какие еще технологии есть для лечения мужского бесплодия?

— При азооспермии может понадобиться процедура TESE — хирургическое извлечение сперматозоидов. Обычно для процедуры ЭКО используют сперму, которая получена мастурбацией. При азооспермии сперматозоиды не выходят наружу, например есть какая-то проблема с семявыносящими протоками. 

Тогда выполняется эта процедура, чтобы получить сперматозоиды для оплодотворения яйцеклетки. Она выполняется под наркозом. Один укол, обычной иглой сперматозоиды извлекают из яичка. 

Если закрытая процедура TESE не срабатывает, можно применить micro TESE. Точно так же под наркозом из яичка извлекают элемент ткани с самыми толстыми семенными канальцами. Затем уже в лаборатории из этой ткани извлекают сперматозоиды.

— Насколько это проверенная и безопасная процедура?

— Подобные процедуры применяются давно, они эффективны и безопасны. Это амбулаторные операции, после которых можно сразу идти домой. Обычно эта процедура переносится хорошо, никаких сильных болей или последствий для сексуальной жизни нет. 

— Бывает ли, что так и не удается выяснить причину бесплодия? И что тогда делать?

— Конечно, бывает. Поскольку бесплодие — это проблема пары, мы занимаемся не одним человеком. Гинеколог, уролог, репродуктолог — мы все взаимодействуем и пытаемся найти причины и решения. 

Бывают случаи, когда у обоих партнеров вроде бы все хорошо, а беременность не возникает. Это так называемое идиопатическое бесплодие. Абсолютно уверен, что под этим словом что-то кроется, какие-то дополнительные причины, которых мы еще не знаем. Скорее всего, через 10–15–20 лет мы будем знать лучше. 

Но детей люди хотят заводить сейчас, а не через 15 лет. Поэтому в таких случаях мы лирикой не занимаемся, а рекомендуем использовать вспомогательные репродуктивные технологии. Потому что в конечном счете важна не причина бесплодия, а возможность завести ребенка. Именно это мы и помогаем сделать.