Работа медсестрой в Германии и в России: в чем разница

Медсестры — чаще всего незаметные, но очень важные винтики системы здравоохранения. Они заботятся о пациентах, выполняют назначения врачей. Не спят ночами, тревожно поглядывая в сторону палаты особо проблемного пациента: а вдруг ему станет плохо? От них зависит, будет ли ваше пребывание в больнице комфортным или же вам поскорее захочется сбежать. Мы поговорили с медсестрой из Германии и медсестрой из России и сравнили их обязанности и отношение к работе.

Какие у вас обязанности?

Анастасия, Москва:

— Всякого рода инъекции: внутривенные, внутримышечные и так далее. Постановка внутривенных и мочевых катетеров, зондов. Смена повязок и полноценные перевязки.

Также мы ежедневно ведем журналы температурного режима: измеряем температуру пациентов и строим температурные кривые. Обязательно следим за влажностью в помещениях, ее тоже записываем.

Мы проверяем истории болезни, контролируем укомплектованность процедурного и перевязочного кабинетов. Если чего-то не хватает, то заказываем. Всегда должен иметься в наличии полный комплект для перевязки и процедур по взятию крови. Также мы готовим перевязочный материал: крутим ватные шарики, делаем марлевые тампоны.

Когда пациент поступает в отделение, то принимаем его тоже мы: записываем данные, устраиваем в палате. В течение дня раздаем таблетки и сопровождаем на обследования.

Иногда участвуем в небольших операциях, если нужно сделать какие-то простые действия (например, подержать ногу оперируемого).

Обязательно проводим генеральные уборки процедурного и перевязочного кабинетов — это помимо текущих уборок. Утилизируем отходы класса В, тщательно протираем капельницы, ведем учет лекарственных препаратов.

Ольга, Ганновер:

— У нас очень много обязанностей. Мы измеряем температуру и давление, потом всё записываем в электронный журнал. Ставим капельницы, берем кровь, готовим пациентов к операциям (например, сбриваем волосы). Кормим тех, кто не может есть сам. Всю посуду тоже убираем сами, приносим чай или воду, если пациент сам не может себе налить.

В Германии нет санитарок, поэтому мы моем, переодеваем и переворачиваем пациентов — чтобы не было пролежней (язв на коже из-за постоянного лежания). Меняем им постельное белье, памперсы. Ставим и снимаем мочевые катетеры, а тем, кто ходит в судно, меняем судно.

Работы на самом деле очень много. Редко когда удается просто посидеть, если работаешь в больнице. Другое дело — работа в праксисе (что-то вроде небольшой частной клиники на одного-двух врачей). Там уже можно расслабиться, так как нет пациентов, которые постоянно находятся в палате. Тем, кто приходит, нужно просто взять кровь. Остальная работа в праксисе — это работа с документами. Спокойная, но скучноватая.

Сколько часов в неделю вы работаете?

Анастасия, Москва:

— Ставка — это сорокачасовая рабочая неделя. В условиях стационара набегает больше, так как бывают ночные дежурства. То есть, условно, пятидневка по восемь часов плюс одно-два дежурства по 16 или 24 часа.

Есть варианты суточной работы. Стандарт для РФ — сутки через двое или сутки через сутки. Например, такой график работы был очень популярен в ковидных стационарах. Но это очень выматывает, и от такой работы быстро выгораешь.

Ольга, Ганновер:

— Если работать в больнице — то сорок часов. В праксисе, конечно, сильно меньше, так как часто праксисы сами по себе работают четыре — шесть часов. Но даже если работать в праксисе по восемь часов, это не сравнится с восемью часами в больнице, так как работы намного меньше и она не такая напряженная.

Еще есть суточные дежурства, но они тоже обговариваются заранее. После дежурства — обязательный день отдыха.

Какие сложности чаще всего возникают?

Анастасия, Москва:

— Сложности чаще всего связаны с длительностью дежурства и выгоранием при постоянной работе в одних и тех же условиях, не всегда приятных. Очень многое зависит от коллектива, как медсестер, так и врачей.

Зарплата далеко не всегда адекватна нагрузке. Несмотря на то, что медсестер порой недостаточно и работать приходится за двоих, получить надбавку практически невозможно. Никого не волнует, если вместо десяти пациентов заполнять журнал приходится на пятнадцать. Причем не оформить пациента нельзя, даже если смена закончилась десять, двадцать минут назад или час: не оставишь же его стоять и ждать.

Вообще, отношение к медсестрам очень несправедливое. Несмотря на то, что эта работа не требует глубоких врачебных знаний, это все еще очень тяжелая и важная деятельность; мелочи, без которых никуда. Врач может назначить лечение, но кто будет ставить капельницы? Менять зонды? Вводить катетеры?

Ольга, Ганновер:

— Тяжело работать с пожилыми пациентами, которых частенько забрасывают родственники. Например, в отделении гериатрии (отделение, где находятся пожилые пациенты с различными заболеваниями) почти все пациенты плохо соображают, у них не самые лучше вены, они часто могут бурчать по разным поводам.

Работа медсестрой — сама по себе непростая. Иногда устаешь просто из-за монотонности.

Устраивают ли вас социальные условия?

Анастасия, Москва:

— Совершенно точно нет. Медсестры никак не защищены социально, а наш труд, как я упоминала выше, сильно недооценен. Профсоюзов как таковых нет. Если что-то не устраивает и идешь жаловаться, то тебе фактически говорят: «Что-то не нравится? До свидания».

Ольга, Ганновер:

— Да, вполне. Зарплату никогда не задерживают, мы получаем прибавки, любые вопросы можно обсудить с шефом. Если что-то не так, то всегда вступится профсоюз. Можно договориться об отпуске.

Получают медсестры от 2500 евро и выше, зависит от региона и больницы. В каких-то праксисах можно получать и четыре тысячи, но это редкость. В основном — около трех тысяч евро. Это не очень много, но на жизнь хватает.

Сильно устаете на работе?

Анастасия, Москва:

— Да, очень. У нас в отделении недостаток медсестер, поэтому работать частенько приходится за двоих (а если кто-то заболевает — то и за троих). Я не представляю, каково работать в регионах, потому что там больниц меньше, соответственно, нагрузка больше, а персонала все так же не хватает.

К тому же есть еще такой момент: из-за низких зарплат медсестры могут работать на нескольких работах сразу, то есть приходить на работу уже уставшими и уходить с нее абсолютно выжатыми.

Почему мы это делаем? Потому что нужны деньги.

Ольга, Ганновер:

— Средне. Конечно, поначалу было очень тяжело приспособиться к работе в больнице, так как пациентов правда много. Зато мы не перерабатываем — каждой медсестре выдается определенное количество пациентов, в среднем — десять, и мы ухаживаем за этими десятью.

В праксисе совсем не устаешь.

Что вам больше всего нравится?

Анастасия, Москва:

— Количество интересных клинических случаев, особенно за МКАД. Например, однажды к нам привезли девушку, которая играла в русскую рулетку и выстрелила себе в голову из пистолета. Или частенько привозят пациентов с ножевыми ранениями после сходок. Иногда это немного страшно — например, когда ночью поступает буйный наркоман или пьяница с обострением гепатита начинает чудить и вырывать поставленный катетер.

Также забавляет, что как только ты почувствуешь себя богиней сестринского дела, тут же попадается пациент, с которым в силу тех или иных причин не получается провести даже простейшие манипуляции с первого раза. И всё — обратно на землю.

Ольга, Ганновер:

— Наверное, то, что всегда можно прийти со своими проблемами к шефу. Я знаю, что к моему мнению отнесутся с уважением.

Нравится, что можно быть спокойной за зарплату: никогда не задержат и не снизят.

Что вам не нравится?

Анастасия, Москва:

— Редкое, но имеющее место пренебрежительное отношение коллег, в том числе и врачей, к пациентам. Пациенты — люди, которым нужна помощь, в каком бы состоянии они ни были. Пьяницы, наркоманы, дементные — они такие же люди, как и мы. И горько наблюдать, как некоторые врачи буквально отмахиваются от человека только потому, что он без определенного места жительства.

Совершенно не устраивает уровень зарплаты. Если врачи могут себе выбить хоть какие-то бонусы, то у медсестер шансов почти нет — на нас денег точно не хватит. Особенно если у больницы и так проблемы с бюджетом.

Количество бумажной работы тоже оставляет желать лучшего. Помимо того, что мы обязаны фиксировать всё на бумаге, мы еще и составляем электронные копии. Это какая-то бессмыслица: зачем тогда переходить на электронную систему, если мы продолжаем исписывать тонны бумажек? Это совсем грустная история, которая еще и занимает много времени.

Ольга, Ганновер:

— Большое количество «грязной» работы. Это касается работы в отделениях с пожилыми или малоподвижными пациентами, которым нужно менять подгузники, переворачивать и так далее. Это тяжело и муторно.

Много работы с документацией, чаще всего бесполезной и являющейся простой формальностью. К сожалению, бюрократии и писанины в Германии в принципе очень много, а машина улучшений очень неповоротлива, хотя нам все время обещают упрощение работы с бумажками.

Часто ли возникают проблемы с пациентами?

Анастасия, Москва:

— Довольно редко, на самом деле. Почти в 95% случае все можно решить спокойным диалогом и доброжелательным отношением. Но вот оставшиеся 5%…

Ольга, Ганновер:

— Сложно работать с пожилыми, а так большинство — очень адекватные и спокойные. В праксисах вообще проблем нет, так как люди знают, зачем приходят.

Каковы отношения между врачами и медсестрами?

Анастасия, Москва:

— Это сложный вопрос, потому что к врачу подход порой ищешь дольше, чем к самому скандальному пациенту из тех пяти процентов. Нередко врачи относятся к медсестрам, как к людям второго сорта: мол, не хватило мозгов выучиться на врача, так теперь ходишь и мочевые катетеры переставляешь. Недостойна.

Но есть и исключения. С этими докторами поддерживаем связь даже спустя несколько лет, и отношения самые теплые. С такими работать — одно удовольствие, потому что и истории интересные расскажут, и ассистировать дадут. Да и просто человеческая доброта всегда приятна.

Ольга, Ганновер:

— Прекрасные! Более того, с нашим мнением считаются. Общаются с нами на равных. Есть понимание, что мы — немаловажная часть успеха их лечения. На самом деле, иногда даже чувствуешь себя старшей сестрой для только пришедшего врача. Нередко мы им помогаем: тут подскажем, там исправим. Это приятно.